1 марта президент России Владимир Путин зачитал свое ежегодное послание, которым, как крылатой ракетой, был поражен не только специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников, но и все, кто его слышал. О том, как на видео за спиной президента от ударов наших новейших ракет гибли города и страны и как не в последнюю очередь благодаря этому рождался и рос новый президент страны, а также его рейтинг,— наш спецкор из московского Манежа.
До начала послания оставалось минут 15, а некоторые еще только подъезжали к Манежу. Так, не спеша вошел глава Чечни Рамзан Кадыров и еще постоял с журналистами, в отличие, между прочим, от почти всех остальных зрителей на этом мероприятии. («Подойдите к нам! Вы же самый умный!» — умоляла из-за кожаного канатика телеведущая «Итогов недели» Ирада Зейналова одного помощника президента, но он не остановился — по-моему, прежде всего из опасения, что на него набросится пул увлеченных преимущественно им, ну и еще Антоном Силуановым корреспондентов информагентств. «Оказывается, нет»,— с горечью констатировала госпожа Зейналова, когда Андрей Белоусов вроде бы рассеянно прошел мимо.)
Я все-таки спросил потом у Евгения Ревенко, неужели и правда так теперь и что же делать: вообще не приставать никогда ни к кому? А как же они сами будут жить без этого, разве всем нам уже все равно?
Я был рад, что Евгений Ревенко оперативно уточнил и скорректировал свою позицию по этому вопросу:
У самого входа в Манеж, возле кассы с надписью Tickets невесело стоял глава Якутии господин Егор Борисов (было закрыто). После скандала с его вылетомиз Москвы в Якутск при помощи дебоширства стояние это казалось символическим: теперь его, такое впечатление, пускают только по билетам за деньги (чтоб понимал, на чьи дебоширит), а не по приглашению. Журналисты были крайне оживлены видом главы Якутии, так как он до сих пор не дал ни одного комментария по поводу событий 17 февраля. Но и теперь они не получили ни одного, притом что находились хоть и за канатиком, но в такой близости от столиков регистрации, что не только никто не мог пройти мимо них (только если решил не регистрироваться, а таких безумцев тут не было: чтобы потом, не дай бог, могли сказать, что тебя там не было, тем более в такой, как позже выяснилось, совершенно исторический момент), но и, кажется, журналисты могли уже спокойно начинать сами регистрироваться: их бы услышали, поняли и простили.
Глава Дагестана Владимир Васильев, отвечая на вопрос, не ждет ли он роста экстремизма после недавних событий, объяснял свою стратегию по наведению порядка в республике:
— Не-е-е-т! А если будет, то будет реакция! Реакция будет.
Он, возможно, сам до конца не отдавал себе отчет в том, насколько точно и исчерпывающе ответил. То есть дело не в том, что он среагирует, а в том, что он будет реагировать вплоть до введения режима реакции. Владимир Васильев, это очевидно, готов идти до конца. Что ж, мужественный человек.
Вице-премьер Виталий Мутко объяснял свою неявку на встречу Владимира Путина со спортсменами в Екатерининском зале Кремля в среду:
— Да это нормально! Премьер-министр же не ходит на такие встречи со спортсменами! А я член правительства тоже…
Это выглядело странно: до сих пор вице-премьер правительства, курирующий спорт, как и министр спорта, именно на такие встречи с удовольствием и ходили.
Интересно, что о послании никто никого не спрашивал: такие попытки были с утра, но поскольку никто ничего особенного от этого послания не ждал (из недр администрации президента доходили весточки о цифровом пространстве и других не многообещающих прорывах; то есть главный секрет сберечь удалось…), то и говорить, казалось, не о чем.
Впрочем, следовало обратить внимание на то, что послание перенесли из Кремля в Манеж. По информации “Ъ”, это было сделано прежде всего потому, что в Георгиевском зале не нашли возможности достойно показать видео. Непонятно было, по крайней мере мне, что это за видео, но следовало сообразить, что если из-за этого видео из одного места в другое переносят то, что до сих пор даже не приходило в голову переносить, то значит, оно того стоит.
Так или иначе, условия оказались просто идеальными: в Манеже места хватало всем, шагу нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на работающий телевизор (только в буфете для прессы, растянувшемся метров на 200, их было не меньше полутора десятков), Wi-Fi был безупречный… Ну, с другой стороны, и не съезд РСПП…
Одним из последних в зал зашел помощник президента Владислав Сурков. Впрочем, он мог не беспокоиться: ему было гарантировано именное кресло в одном из пяти первых рядов (здесь все кресла были именные). Но вот с остальными зрителями была беда: все садились на свободные места, и, конечно, все хотели быть поближе и занимали друзьям и знакомым, и полузнакомым тоже, так что кресла оказались усеяны очками, носовыми платками, ключами, а потом и галстуками… Кто-то просто сидел в кресле и, с каменным видом глядя прямо перед собой (как будто чтение послания уже началось), держал руки на двух соседних… Говорят, в одном кресле был замечен ремень, а человека не было…
Потому что ведь им же еще и на месте не сиделось, они занимали и уходили в вестибюль обсудить хоть что-нибудь…
Владимир Путин удивил тем, как он говорил. Это было первое сильное впечатление: кажется, он обращался к каждому лично с особой, то ли товарищеской, то ли отеческой интонацией. Был выразительным, пытался донести, говорил: «Объясню… Повторю…» И повторял…
И при этом он высился над залом на сцене на ярко синем или даже пронзительно голубом фоне, и было впечатление, что он говорит откуда-то с самых небес, и вот мы видим его, а может, и Его…
Потом все-таки голубой фон стал сменяться инфографикой, а до этого президент предупредил, что «сегодняшнее послание носит особый, рубежный характер, как и то время, в которое мы живем, когда значимость нашего выбора, значимость каждого шага, поступка исключительно высоки, потому что они определяют судьбу нашей страны на десятилетия вперед».
И что-то было не очень понятно, откуда тут вдруг должны были взяться какие-то рубежи — на ровном, можно сказать, месте…
А речь сейчас шла о том, что «мы готовы к настоящему прорыву» и что «мы должны расширить пространство свободы» (тем более что есть куда) и «проявить волю для дерзновенного… труда»…
— Не сделаем этого — не будет будущего ни у нас, ни у наших детей, ни у нашей страны! — продолжал президент.— И вопрос не в том, что кто-то придет, захватит и разорит нашу землю. Нет, дело совершенно не в этом. (Потом оказалось, что все-таки и в этом тоже.— А. К.) Именно отставание — вот главная угроза и вот наш враг! И если не переломим ситуацию, оно будет неизбежно усиливаться! Это как тяжелая хроническая болезнь, что неутомимо, шаг за шагом подтачивает и разрушает организм изнутри! Организм часто этого и не чувствует…
Он формулировал задачу:
— К середине следующего десятилетия надо увеличить ВВП на душу населения в полтора раза. Это очень сложная задача. Уверен, мы готовы эту задачу решить,— говорил президент, и казалось, что эта идея сопоставима с той, которую он озвучил в своей первый срок во время одного из своих первых посланий, и что, может, теперь в этом-то и будет состоять главный смысл этого послания.
Демографическая политика, продолжительность жизни… Пространственное развитие России… Владимир Путин вводил новый термин, и я думал, что, наверное, в нем теперь будет дело, и все навалятся на пространственное развитие, пришло наконец время, а то оно было, прямо скажем, линейным, а то и просто однобоким.
Снижение налогов на имущество физических лиц (в течение ближайшего полугода) стало приятной неожиданностью для физических лиц.
Повышение качества питьевой воды, открытие новых заповедников, содействие волонтерам (несколько десятков сидели сейчас в зале в белых свитерах с надписью «Доброволец-2018» — как будто всех остальных привели сюда под конвоем…)… Столько достижений нового времени фиксировал Владимир Путин и так часто ссылался на цифры советского времени, что казалось, именно они и служат ему подлинным ориентиром, и до некоторых только предстоит дотянуться, но обязательно, непременно дотянемся…
Тут Владимир Путин и сказал:
— Теперь о главном в разделе «Оборона». Речь пойдет о новейших системах российского стратегического оружия, создаваемых нами в ответ на односторонний выход Соединенных Штатов Америки из Договора по противоракетной обороне и практическое развертывание этой системы как на территории США, так и за пределами их национальных границ.
И он припомнил выход из этого договора. Да, это и правда было то, что не дает ему покоя до сих пор.
— Вопрос одно время (после развала СССР.— А. К.) стоял даже не о том, можем ли мы развивать систему стратегического оружия,— продолжал президент,— некоторые задавались вопросом о том, в состоянии ли наша страна вообще безопасно содержать и обслуживать ядерное оружие, доставшееся нам после развала СССР. Россия была вся в долгах, без кредитов МВФ и Мирового банка экономика не работала, социальную сферу содержать было невозможно…
Владимир Путин и раньше говорил про это, но теперь он, было ясно, говорил про это для чего-то еще: иначе зачем припоминать такое неприятное?..
— Несмотря на наши многочисленные протесты и призывы,— добавил Владимир Путин,— американская машина заработала, конвейер пошел. Действуют уже системы ПРО на Аляске и в Калифорнии, как результат расширения НАТО на восток появились два района ПРО в Восточной Европе: в Румынии он уже создан, в Польше завершается развертывание. Дальность используемых противоракет будет расти, планируется развернуть их в Японии и Южной Корее. В состав глобальной системы ПРО США входит и морская группировка — это пять крейсеров и 30 эсминцев, насколько нам известно, развернутых в районах в непосредственной близости от территории России. Ничего здесь не преувеличиваю, работа и сегодня идет полным ходом… А что же сделали мы, кроме протестов и предупреждений? Чем ответила на этот вызов Россия? Вот чем.
И вот теперь-то стало ясно, зачем на самом деле тут нужно пространство для видео.
Посыпались подробности:
— Напомню, что система глобальной ПРО США создается главным образом для борьбы с ракетами стратегического назначения, летящими по баллистической траектории. В настоящее время Министерство обороны совместно с предприятиями ракетно-космической отрасли начало активную фазу испытаний нового ракетного комплекса с тяжелой межконтинентальной ракетой. Мы назвали его «Сармат». При весе свыше 200 тонн она имеет короткий активный участок полета, что затрудняет ее перехват средствами ПРО. Дальность новой тяжелой ракеты, количество и мощность боевых блоков — больше, чем у «Воеводы».
Было на первый взгляд в высшей степени странно, что президент в послании начинает говорить про вес ракеты и короткий активный участок ее полета. На коллегии Минобороны и то не было такого разговора. Но это же было еще даже не начало!
— «Сармат» будет оснащен,— увлекался президент,— широким спектром ядерных боеприпасов большой мощности, в том числе гиперзвуковых, и самыми современными системами преодоления ПРО. Высокие характеристики по защищенности пусковых установок и большие энергетические возможности обеспечат применение данного комплекса в любых условиях обстановки! Видео покажите, пожалуйста.
И показывали ролик, составленный прежде всего, впрочем, из компьютерной графики (хотелось бы думать, что из соображений секретности, а не потому, что нечего показать), и зал аплодировал, когда траектории стрелочек тянулись и огибали слева и справа земной шар и пропадали, и все было слишком понятно… И торжествующий хохот в зале… И президент комментировал:
— У «Воеводы» дальность — 11 тыс. километров, у новой системы ограничений по дальности практически нет!
Нет ограничений, понимаете?! Вот это была новость. Вечный двигатель, что ли, наконец, изобрели? Летает сколько хочет!
И понемногу, может даже против воли, гордость за Родину начинала, черт возьми, переполнять. Можем ведь, если захотим… Ну и так далее.
— Как видно из видеоматериалов,— продолжал президент,— он способен атаковать цели как через Северный, так и через Южный полюс! «Сармат» — это очень грозное оружие (если кто-то вдруг все еще не поверил.— А. К.), в силу его характеристик никакие, даже перспективные системы ПРО ему не помеха! Но мы этим не ограничились!..
Это уж было понятно.
— Мы начали разработку таких новых видов стратегического оружия, которые вообще не используют баллистические траектории полета при движении к цели, а значит, и системы ПРО в борьбе с ними бесполезны и просто бессмысленны!
В общем, со слов Владимир Путина докладываю: создана малогабаритная сверхмощная ядерная энергетическая установка, которая «размещается в корпусе крылатой ракеты типа нашей новейшей ракеты Х-101 воздушного базирования или американского Tomahawk, но при этом обеспечивает в десятки раз — в десятки раз! — большую дальность полета, которая является практически неограниченной! Низколетящая малозаметная крылатая ракета, несущая ядерную боевую часть, с практически неограниченной дальностью, непредсказуемой траекторией полета и возможностью обхода рубежей перехвата является неуязвимой для всех существующих и перспективных систем как ПРО, так и ПВО. Эти слова я произнесу сегодня еще не один раз!»
Каждое слово звучала как песня. Причем как песня из гимна, и все уже понимали, что происходит нечто совсем не рядовое, а точнее, из ряда вон выходящее, и я думал только о том, на каком из следующих видео зрители встанут.
А это и был гимн — всем этим ядерным энергетическим установкам, многолетнему терпению Владимира Путина, которое, вот ведь, лопнуло на глазах у всех, и лопнувшее это терпение пересилило опасение показаться Северной Кореей, так же бряцающей оружием, только вроде бы тут нам показывали настоящее... Гимн Путину освобожденному и гимн стремительно растущему на всех этих словах его рейтингу, и это уже было за 70%, и может, уже даже далеко за 70, во всяком случае, не близко… Гимн в конце концов каждому, кто теперь выйдет голосовать, и не только за него, а и за эту ядерную энергетическую установку, конечно, и за то, что больше нет ограничений по дальности, да что там — вообще больше никаких ограничений нет, потому что есть «Сармат», и этим мы не ограничились… И сказали об этом в послании — чтобы услышали все, кто даже не захочет слышать…
Потому что других аргументов у нас больше нет.
А он разве закончил?..
— В конце 2017 года на Центральном полигоне Российской Федерации состоялся успешный пуск новейшей российской крылатой ракеты с ядерной энергоустановкой,— продолжил Владимир Путин.— В ходе полета энергоустановка вышла на заданную мощность, обеспечила необходимый уровень тяги. Проведенные пуск ракеты и комплекс наземных испытаний позволяют перейти к созданию принципиально нового типа вооружения — стратегического комплекса ядерного оружия с ракетой, оснащенной ядерной энергетической установкой. Видео, пожалуйста!
Я уже понимал, что новая российская военная доктрина будет начинаться со слов «Видео, пожалуйста!»
— Показан обход рубежей обороны…— негромко, почти заговорщицки комментировал президент.— Поскольку дальность не ограничена, она может как угодно долго маневрировать… Как вы понимаете, ничего подобного ни у кого в мире пока нет. Когда-нибудь, наверное, появится, но за это время наши ребята еще что-нибудь придумают…
Последняя фраза — плюс еще полтора пункта…
Дальше он рассказал о подводных беспилотниках, «способных двигаться на большой глубине… Знаете, я бы сказал, на очень большой глубине… И на межконтинентальную дальность со скоростью, кратно превышающей скорость подводных лодок, самых современных торпед и всех видов, даже самых скоростных, надводных кораблей! Это просто фантастика! Средств, которые могут им противостоять, на сегодняшний день в мире просто не существует!..»
И конечно, то самое: «Видео, пожалуйста!» И морской бой из моего детства… Взрывающиеся корабли противника… Побережье, по-моему, Лос-Анджелеса, вернее уже бывшее побережье, застланное клубами дыма…
— Кстати, условные наименования двух новых видов стратегического оружия России — крылатой ракеты глобальной дальности и беспилотного подводного аппарата — пока не выбраны,— делился президент с присутствующими.— Ждем предложений на сайтах Министерства обороны!
Он чувствовал себя прекрасно сейчас. Это был момент его триумфа после стольких лет, граничащих с унижением.
Такое оружие изо всех этих орудий могло выстрелить только один раз. Второй раз это будет выглядеть, мягко говоря, несерьезно. Значит, он решил, что момент настал.
А потом настал триумф Эрнста Маха, ему перепала частичка славы, уготованной здесь, казалось, одному Владимиру Путину:
— Сверхзвуковая скорость измеряется, как известно, махами в честь австрийского ученого Эрнста Маха, который занимался исследованиями в этой области. Один мах — 1062 километра в час на высоте 11 километров. Одна скорость звука — один мах, от одного до пяти — сверхзвук, от пяти и больше — гиперзвук (я все не верил, что такие слова звучат в послании президента Российской Федерации.— А. К.). Обладание таким оружием, безусловно, дает серьезные преимущества в сфере вооруженной борьбы. Его мощь, могущество, как говорят военные эксперты, может быть огромным, а скорость делает неуязвимым для сегодняшних систем ПРО и ПВО, поскольку противоракеты, по-простому сказать, их просто не догоняют. В этой связи понятно, почему ведущие армии мира стремятся обладать таким идеальным на сегодняшний день оружием.
Он сделал паузу и выдохнул:
— Уважаемые друзья! У России такое оружие есть! Уже есть.
Да, высокоточный гиперзвуковой авиационно-ракетный комплекс, «также, как вы уже поняли наверняка, не имеющий мировых аналогов. Его испытания успешно завершены, и, более того, с 1 декабря прошлого года комплекс приступил к несению опытно-боевого дежурства на аэродромах Южного военного округа!.. Видео, пожалуйста!..»
И новый ракетный комплекс стратегического назначения с принципиально новым боевым оснащением — планирующим крылатым блоком. Испытания его, конечно, также успешно завершены…
Президент опять вспомнил ранние времена, 2004 год:
— Нет, с нами никто по существу не хотел разговаривать, нас никто не слушал. Послушайте сейчас!
Ну все, тут зал встал.
— Видео дайте, пожалуйста… Существенные результаты достигнуты в создании лазерного оружия… С прошлого года в войска уже поступают боевые лазерные комплексы… Посмотрите небольшое видео…
Владимир Путин убеждал, что все это не блеф, и тут-то сомнения, конечно, и начинали закрадываться…
Я смотрел на лица зрителей. У кого-то уже больше не было сил ни на какие эмоции. Они закончились еще на автономной ядерной установке (а они привыкли просто к установкам). Кто же знал, что все только начинается. И не закончится уже никогда.
И эти блаженные улыбки женщин в зале… Так смотрят не на президента, и даже не на главнокомандующего в московском Манеже, а просто на парня в форме и в погонах, вернувшегося из армии и сидящего тут, с ними, на свежем воздухе за деревенским столом на длинных скамейках, и ничего с собой не могут поделать, потому что люб он им, девкам, и они вот сидят и только блаженно улыбаются…
И все-таки фраза года еще не прозвучала. И звучала теперь:
— Техника, оружие, даже самое современное, рано или поздно появится в других армиях мира. Это нас абсолютно не волнует, у нас это уже есть и будет еще лучше. Главное — в другом. Таких людей, таких офицеров, как наш летчик гвардии майор Роман Филипов, у них не будет ни-ко-гда!
Все снова встали, и в таком едином порыве, что мне показалось: уже больше не сядут.
Можно было закончить. Но оставалась еще сиюминутная часть, не ориентированная на кампанию:
— Считаю своим долгом заявить следующее,— сказал Владимир Путин.— Любое применение ядерного оружия против России или ее союзников малой, средней, да какой угодно мощности мы будем рассматривать как ядерное нападение на нашу страну. Ответ будет мгновенным и со всеми вытекающими последствиями.
Они, видимо, получили информацию, что такое и правда не исключено. Поэтому и министр Лавров накануне предостерегал партнеров от чего-то в этом роде. И может быть, решили, что те, кто придумал это на Западе, может, рассчитывают именно на свою ПРО в случае чего и не знают, что у нас есть на самом деле… И надо успеть им сказать… И что, правда, что ли, так все серьезно?.. А потом напишут, что мир стоял в эти часы на грани ядерной войны?.. И кто-то тут сейчас на наших глазах спасает мир?..
— Вызовы,— заключил президент,— наполняют особым смыслом нашу жизнь.
И, видимо, теперь не только нашу.
Послание, таким образом, получалось обращенным чуть не прежде всего к американскому Конгрессу.
Чтение этого беспрецедентного послания было закончено, и зрители выходили из зала, мне уже казалось, шатаясь… Или это я уже сам шатался?..
— Айронмен!..— слышал я вокруг себя.— Настоящий Айронмен!.. Наш…
— Зашугали мы весь мир…— потрясенно крутили эти люди головами.— Ох, зашугали…
Вышел и лидер ЛДПР Владимир Жириновский и что-то рассказывал то ли про конвергенцию, то ли про конверсию, но видно же было, что это все не то, что человек, и так возбужденный от ощущения того, что он тоже в предвыборной кампании, и так, похоже, еще больше возбужденный и перевозбужденный после этой речи, которая разве могла не возбудить такого человека, как Владимир Жириновский, хотел он этого или нет?! А он хотел.
И вот он наконец дождался вопроса от меня: «Зачем вы обзывались в среду на теледебатах?..» И со стоном высказался:
— А она?! Она первая начала! Я никогда первым не начинаю! Она провокатор!.. Вы хоть знаете, что она сказала?!
Я помнил, конечно:
— Клоуном вас назвала…
И тут его, разумеется, как будто опять клоуном назвали, и тут уж началась человеческая невменямость, и «пошел вон!»… Ну и « сам пошел!», конечно, тоже, а как вы хотели... И сам при этом ведь и пошел…
А я остался и увидел главного раввина России Берла Лазара, и спросил его, как жить теперь, ведь мир никогда не станет прежним…
— Главное,— сказал он мне,— достижения человеческого духа. Сегодня человеческий дух был поднят на большую высоту. Все сплотятся сегодня! Но главное даже не это!
— Что же главное? — замирая, спросил я Берла Лазара.
— Сегодня Пурим,— объяснил он.— Очень веселый праздник!
Повеселились.
1.0
75.00
